Prevedel Boris Šinigoj
| ПРОСТЫЕ СТИХИ ДЛЯ СЕБЯ И ДЛЯ БОГА | PREPROSTI STIHI ZASE IN ZA BOGA
|
| ВСТУПЛЕНИЕ
Молитва Прорастает сквозь череп Рогами И сходится в выси Сводами острого храма, И тихо струится оттуда Просящая молния Вверх, И – наконец – Молящее щупальце Шарит в пространствах нездешних. И вдруг, Не выдержав напряженья, Рушится всё – По плечам и макушке бьет, И надо заново строить зданье Пока покаянье Горло Живою слезою дерет.
|
UVOD
Molitev Vzklije skoz lobanjo Z rogovi In se v višini združi Z oboki šilastega svetišča, In tiho struja od tod Prošnji blisk Navzgor, In – naposled – Molèča tipalka Išče po nezemskih prostranstvih. In znenada, Ko ne vzdrži več napetja, Se ruši vse – Po ramenih in temenu bíje, In treba je znova graditi stavbo Dokler kesanje V grlu Trga živo solzo.
|
| 1. ЖАЛОБА ПТЕНЦА
Боже, Прутяное гнездо Свил Ты для меня И положил на теплую землю На краю поля, И туда Не вползет змея. Между небом и мной Василёк, Великан одноглазый, Раскачивается как мулла. Боже, Иногда Ты берешь меня на ладонь И сжимаешь мне горло слегка – Чтобы я посвистела И песенку спела Для Тебя, одного Тебя. Иногда забываешь Ты обо мне – Волчья лапа Вчера пронеслась над гнездом, А сегодня – шаги кругом И ружейный во мраке гром, Гром ружейный, Зажарят, съедят, Будто я птенец не Твой, А ничейный. Лучше б Ты, играя со мной, Раздавил бы мне горло Случайно. Кто напев пропоет Тебе тайный? Или… или Ты хочешь услышать Свист чудесный зажаренной птички? |
1. GOLIČEVA TOŽBA
Bog, Gnezdo iz protja Spletel Ti si zame In položil na toplo zemljo Na robu polja. In tam Ne bo vanj splazila se zmija. Med nebom in menoj Modri glavinec,[1] Enooki velikan, Se maje kakor múla. Bog, Včasih Me vzameš v dlan In mi lahno stiskaš grlo – Da bi zažgolela In zapela pesmico Za Tebe, edinega Tebe. Včasih Ti pozabiš name – Volčja šapa Včeraj je zdirjala nad gnezdom, A danes – koraki naokrog In puške v mraku grom, Grom puške, Spečejo, pojedo, Kakor da nisem Tvoj golič, Ampak nikogaršnji. Raje bi, Da Ti v igri z menoj, Bi strl mi grlo Po naključju. Kdo Ti bo zapel tajni napev? Mar … mar hočeš slišati Žgolenje čudovite spečene ptičke?
|
| 2. ЖАЛОБА СПИЧКИ
Боже! Ты бросил меня в темноту. Я не знаю – зачем. Адамантов костяк мой На мыло пойдет, И мой фосфорный дух Угаснет в болоте. Иногда Ты находишь меня, Как в дырявом кармане – спичку, И чиркаешь лбом, головой О беленую стену собора, И страшно тогда мостовой От сполохов Твоего взора.
|
2. VŽIGALIČINA TOŽBA
Bog! Ti si me odvrgel v temo. Ne vem – čemu. Moje adamantno[2] okostje Pojde v milo,[3] In moj fosforni duh Bo ugasnil v močvirju. Včasih me najdeš Kakor v luknjavem žepu – vžigalico, In podrgneš s čelom, z glavo Ob pobeljeno steno zborne cerkve, In tedaj je tlakovcem strašno Od bliskov Tvojega zora. |
| 3. ЖАЛОБА ВОДКИ
Боже, Ты влил мне в душу Едкую радость И тоску без предела, Как я иногда наливала Водкой пузырек И пила, где хотела – В магазине, в метро. Боже, Благодарю Тебя – Я не квас, не ситро, А чистая водка Тройной перегонки В Твоих погребах, Но Меня мучает страх – Бес-алкоголик красным зарится оком, Того и гляди выпьет всё ненароком, Но я – Богова водка, а не твоя, О мерзкая злая змея! |
3. VODKINA TOŽBA
Bog, Ti si mi vlil v dušo Jedko radost In brezmejno tesnobo, Kakor sem jaz včasih nalivala Stekleničko z vodko In pila, kjer sem hotela – V trgovini, v metroju. Bog, Zahvaljujem se Ti – Nisem ne pivo ne soda, Ampak čista vodka S trojno destilacijo V Tvojih kleteh, Vendar Me muči strah – Besni alkoholik z rdečim očesom cedi sline, Predno se zaveš, nehote vse popije, Toda jaz sem Bogova vodka, ne tvoja, O ostudna zla zmija!
|
| 4
Благодарю Тебя за всё, Господь! Ты чудно создал все миры, и дух, и плоть. Несчастно-счастливы мы все – Волчица, воробей, В ночной и утренней росе Вопим хвалу Тебе. В друг друге любим мы, Господь, Тебя. В мученьях сдохну я, Тебя любя. О мастер! Истеченья, кровь, Твои созвездья … Чтоб испытать Себя, Ты – нас Мильоном лезвий Кромсаешь, режешь, Но Я – Ты, Ты знаешь, И в ров к драконам темноты Себя кидаешь, Меня, мою тоску, любовь … Пусть я змееныш, Но в этой темной плоти Ты Со мною тонешь.
|
4
Zahvaljujem se Ti za vse, Gospod! Ti si čudovito ustvaril vse svetove, duha in meso. Nesrečno-srečni smo vsi – Volkulja, vrabec, V nočni in jutranji rosi Ti kličemo hvalo. Drug v drugem ljubimo Tebe, Gospod. V mukah bom izdihnila, Tebe ljubeča. O učenik! Iztekanja, kri, Tvoja sozvezdja … Da bi preskusil Sebe, Nas – Ti Z milijonom rezil Razkosavaš, režeš, Vendar Jaz sem – Ti, Ti veš, In v jarek k zmajem teme Mečeš sebe, Mene, moje hrepenenje, ljubezen … Naj bom zmijin potomec, Vendar v tem temnem mesu Ti Toneš z menoj.
|
| 5
О Боже! В кошельке плоски Мы души губим. Кругом меня всё пятаки, Я – рубль. Господь, Ты купишь на меня Ужасный опыт – Когда котеночком в ведре Меня потопят.
|
5
O Bog! V plitvi mošnji Pogubljamo duše. Okrog mene so same kopejke, Jaz – rubelj. Gospod, Ti kupiš z menoj Grozno izkušnjo – Ko kot mucko v vedru Me bodo utopili.
|
| 6
Мне двадцать восемь с половиной Сегодня стукнуло, итак: Была я в патине и тине, И мозг мой тёрся о наждак. Но вот Господь висок пронзил Тупой язвящею иглой, Вколол мне в мозг соль страшных сил, И тут рассталась я с собой. В пещере столько лет проспав, Мой дух ленивый пробудился, Изменился крови состав И мыслей цвет преобразился. Твой огненно-прицельный взор Прожег весь мир и занавеску, Но в череп этот страшный лаз Я тотчас залепила воском.
|
6
Osemindvajset in pol mi je Danes odbilo, torej: Bila sem v patini in močvirnem mahu, In moji možgani so se trli ob smirkov papir. A glej, Gospod je prebodel sencè S topo zbadajočo iglo, Mi vbrizgal v možgane sol strašnih sil, In tedaj sem razšla se s seboj. Potem ko toliko let je snul v votlini, Se moj leni duh je prebudil, Spremenila sestava krvi In preobrazila barva misli. Tvoj ognjeno-naperjeni zor Prežgal je ves svet in zastor, Vendar sem ta strašni predor v lobanji Takoj zapolnila z voskom.
|
| 7
Господи, верни мою игрушку. Мой любовник – он моя игрушка, Гуттаперчевая синяя лягушка, Чуть толкнешь – подпрыгнет, слабо пискнет, Мой он, мой, никто его не свистнет, Он – моя, моя, моя игрушка.
|
7
Gospod, vrni mi mojo igračo. Moj ljubimec – je moja igrača. Gutapêrčna[4] sinja žaba, Rahlo suneš – poskoči, slabotno piskne, On je moj, moj, nihče mi ga ne bo izmaknil, On je – moja, moja, moja igrača.
|
| 8
Галька серо-зеленых глаз, Мерцающих в жидкости слёзной, глазной. Я помню, как спас Ты меня в первый раз, И мне страшно и бьет озноб. Пуля должна была ворваться в череп И прокусить жизни нить, Всё там разбросать И белым пламенем ослепить. Но Ты оттолкнул её, И пролетела белой лентой вдоль глаз, Подкинул меня на ладони, Поймал, Подкинул – поймал, И еще не раз Ты мною играл в бильбоке, Мастер, гиппопотам, мотылек, В надтреснутый жизни хрустальный бокал Ловил – в пузырек.
|
8
Prod sivo-zelenih oči, Migljajočih v solzni, očesni tekočini. Spominjam se, kako si me rešil prvikrat, In mi je strašno in me obliva zona. Krogla bi morala prebiti lobanjo In pregristi nit življenja, Vse tam razdejati In oslepiti z belim plamenom. Vendar Si jo Ti odbil In je poletela mimo kot bel trak vzdolž oči, Vrgel si me na dlani, Ujel, Vrgel – ujel, In več kot enkrat Si z menoj igral kroglolovko, Učenik, povodni konj, metulj, V razpokanega življenja kristalni bokal Lovil – v stekleničko.
|
| 9
Никому себя не подарить. Распродать бы по частям? Опасно. Всё равно ведь мед с цикутой пить. Свету мало. Благодать ужасна.
Ноябрь 1976 |
9
Nikomur se ne moreš podariti. Bi se hotel razprodati po delih? Nevarno. Vseeno, saj boš med s trobeliko pil. Svetlobe je premalo. Milost je strašna.
November 1976 |
|
Воспоминание о странном угощении
Я отведала однажды Молока моей подруги Молока моей сестры – Не для утоленья жажды, А для вольности души. Она выжала из груди Левой в чашку молоко И оно в простой посуде Пело, пенилось легко. Оно пахло чем-то птичьим, чем-то волчьим и овечьим, Больше вечным, чем путь Млечный, Было теплым и густым. Так когда-то дочь в пустыне Старика отца поила, Став и матерью ему. Силой этой благостыни В колыбель гроб превратила, Белизной прогнала тьму. Из протока возле сердца Напоила ты меня – Не вампир я – ой ли – ужас – Оно пенилось, звеня, Сладким, теплым, вечным, мягким, Время в угол, вспять тесня.
1976 |
SPOMIN NA NENAVADNO POGOSTITEV
Nekoč sem pokusila Mleko svoje prijateljice Mleko svoje sestre – Ne da bi utolažila žejo, Ampak za voljnost duše. Iztisnila je mleko iz leve Dojke v skodelico In v tej preprosti posodi Je pelo, se lahno penilo. Dehtelo je po nečem ptičjem, Nečem volčjem in ovčjem, Bolj večnem kot Mlečna cesta, Bilo je toplo in gosto. Tako je nekoč hči v puščavi Pojila starčka očeta, Mu postala tudi mati. Z močjo tega blagodara Je rakev v zibel spremenila, Z belino pregnala temo. Iz pretoka blizu srca Si mi dala piti – Nisem vampir – joj mar sem? – groza – Penilo se je, zvončkljaje, Sladko, toplo, večno, mehko, Stiskajoče čas nazaj v kot. |
|
СОЗЕРЦАНИЕ ИКОНЫ – СНАЧАЛА ОТКРЫТЫМИ, А ПОТОМ ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ
Глаз ударился в икону. Больно. Это ли тупик? Рисованье человеков – Рисование слепых? Что ж! В закопченные стекла икон Бога увидеть Нельзя. Но Закрою глаза И увижу На веках своих В золотом квадрате Черный пролом – Глубокий туннель, А за ним – сиянье и золото, И туда – напролом Красной мошкой Влетает душа С красным молотом. Открою глаза – из них Тянется золотая нить Через узел иконы И оттуда – в глаза, с наклоном. Ты – перевалочный пункт, Ты – лебедка, икона! Золотая швея! Что ты сшиваешь? Разве склеешь пол-потолок? Я – на дне, он – высок, Но во мне Слабый тлеет чуть уголек. Печь – икона! Ты ко мне приникаешь, Дышишь дальним огнем, Пышешь пламенем вечным, Служишь мехом кузнечным И поешь про забытый потерянный дом. Чьи-то руки, слепя Тебя кругло вращают, Грозят … О икона – ты меч! На твоем острие Два кротких глаза сияют, Сердце пронзают И голову сносят с плеч. Икона – ты игольное ушко, В которое мой разум Горб протолкнул один, А сам повис. И воет жалобно И хочет – вниз. Я ухожу. А ты не гонишь прочь, И огненный вонзаешь в спину взор. Ты – выжигательный прибор, И меч, и ночь, и печь, и дочь! Ночь – икона златая, Полнолунный злаченый собор, Но к тебе приникая, Мало высмотрит вор. О зачем, воровская душа, Малой искре всемирного света, Обещания мало тебе И небесного мало привета?
март 1977 |
MOTRENJE IKONE – SPRVA Z ODPRTIMI, POTEM Z ZAPRTIMI OČMI
Oko je zadelo v ikono. Boleče. Mar ni to zagata? Če slikajo človečki – Slikajo slepi? Kajpak! V čadastem steklu ikon Boga uzreti Ni mogoče. Vendar Zaprem oči In uzrem Na svojih vekah V zlatem kvadratu Črn predor – Globok tunel, A za njim – sijanje in zlato, In tja – naravnost Kot rdeča mušica Leti duša Z rdečim kladivom. Odprem oči – iz njih Se izteza zlata nit Skoz vozel ikone In od tod – v oči, z nagibom. Ti – prehodna točka, Ti – vreteno, ikona! Zlata šivilja! Kaj ti šivaš? Mar zlepiš pod s stropom? Jaz sem na dnu, on je visok, Vendar v meni Komaj še tli majhen ogeljček, Peč – ikona! Ti se k meni sklanjaš. Dihaš z daljnim ognjem, Puhtiš s plamenom večnim, Služiš kot kovaški meh In poješ o pozabljenem izgubljenem domu. Čigave roke, slepeče Te vrtijo v krogu, Grozijo … O ikona – ti si meč! Na tvojem rezilu Sije dvoje krotkih oči, Prebadajo srce In snemajo glavo z ramen. Ikona – ti si šivankino uho, V katero je moj razum Potisnil eno grbo, Sam pa je obvisel. In zavija žalobno In hoče – nizdol. Jaz odhajam. Vendar ti ne podiš stran, In v hrbet upiraš ognjeni zor. Ti si – vžigalo, In meč, in noč, in peč, in hči! Noč – zlata ikona, S polno luno pozlačena zborna cerkev, Vendar k tebi se sklanjajoč, Malo videl bo tat. O, čemu, tatinska duša, je V drobni iskri vsemirske svetlobe, Malo obljube tebi In malo nebesnega pozdrava?
marec 1977 |
[1] Modri glavinec, plavica ali modriš (lat. centaurea cyanus) je enoletna zdravilna rastlina z modrim socvetjem v obliki koška, ki spominja na turban; pogosto raste na poljih med vsemi vrstami žit. Namig na pojavo muslimanskega klerika (múla).
[2] Namig na vzdevek krščanskega misleca Origena iz Aleksandrije (2.-3. stol. po Kr.) z vzdevkom Adamantius (Ἀδαμάντιος, iz gr. besede ἀδάμας, »nespremenljiv«, »jeklen«, »nezlomljiv«, »diamanten«).
[3] Milo od nekdaj pridobivajo iz mešanice pepela (v katerem je močna lužina, tj. natrijev in kalijev lug), vode in maščob.
[4] Gutaperča je posušen mleček (malajsko guttah – »smola«) iz tropske rastline perča (lat. palaquium gutta), ki je soroden kavčuku, le da je manj prožen in se pretežno rabi za izolatorje.
[5] Fr. bilboquet (iz srednjev. fr. biller – »metati kroglo« in bouqe – »krogla«), otroška igra, v kateri se lovi naluknjana krogla na konico paličice (prim. Tolstojev opis Gerardovega portreta Napoleonovega sinka, kjer krogla v dečkovi levici predstavlja globus in palica v desnici žezlo, v: L. N. Tolstoj, Vojna in mir). V ruski različici lovijo žogico v lesen kelih z ročajem, na katerega je privezana z vrvico.
